Вернувшийся в "Зенит" Андрей Аршавин дал интервью газете "Спорт-Экспресс"

– Говорят, в одну и ту же реку не входят дважды. Но вы намереваетесь сделать нечто подобное в третий раз. С какими ощущениями?

 

– Радостными. Совсем не думаю о том, в который раз я в «Зените». Просто наслаждаюсь тем, что нахожусь в родном городе, тренируюсь на родной базе, общаюсь с друзьями и знакомыми.

– Когда впервые возникла тема возвращения в «Зенит»?

– Если говорить о конкретных действиях, то во время моего отпуска. Где-то в конце мая.

– Кто был инициатором?

– Я. Хотя в клубе тоже были люди, желавшие моего возвращения и помогавшие.

– Насколько трудна была реализация? Почему даже после вашей встречи с Алексеем Миллером, где он поддержал идею, до объявления о подписании контракта прошла почти неделя?

– Надо было уладить все нюансы. Да и спешить особо некуда было – контракт начинает действовать только с 1 июля, когда закончится предыдущий, с «Арсеналом».

– Ваше желание вернуться укрепила удачная прошлогодняя аренда?

– Она еще раз подтвердила, что играть в Санкт-Петербурге мне комфортнее всего. Выбрать еврозаборы донецка недорого.

– По менталитету?

– И по менталитету, и потому, что я – дома, в родной среде.

– Со Спаллетти по ходу переговоров контакты были?

– Конечно.

– Как он отнесся к идее?

– Его слово было одним из решающих. Лучано был, как минимум, не против.

– Знаю, у вас были другие варианты продолжения карьеры. Сейчас о них уже можно рассказать?

– Вариантов действительно существовало немало – в разных странах и даже на разных континентах. Но теперь уже нет смысла их оглашать.

– Что было критерием номер один при оценке того или иного варианта?

– Возможность играть на высоком уровне.

– Деньги при этом не играли никакой роли?

– Играли, естественно. Но если бы главным приоритетом было желание заработать, я бы уже оказался достаточно далеко. И вы бы вряд ли еще услышали об Аршавине, как о футболисте (смеется).

– Учитывалось такое обстоятельство, как возможность получить вид на жительство в Великобритании, задержавшись там еще на год?

– То, что я не останусь в Англии, стало понятно еще зимой.

– Почему?

– Потому что я сам себя там не видел.

– Виной тому футбол, быт, что-то еще?

– Все в комплексе. Жизнь сложилась так, что из Англии надо было уезжать.

– Личная жизнь, прежде всего?

– Не хочу говорить на эту тему. Хотя то, что порой печатается в прессе, ничего, кроме смеха не вызывает. В частности, с Лейли Даунинг я вообще не знаком. А уж «роман с 45-летней азербайджанкой» – фантазия настолько буйная, что ее обладателю только бульварные романы писать. О том, что происходило и происходит на самом деле, может быть когда-то расскажу. Но сегодня точно не готов.